— Вот еще, — отмахнулся я. — Учитывая все обстоятельства, ты был более чем щедр. Ну, счастливо.
Я ожидал, что мне придется снова догонять сестричку, но вместо этого застал ее сидящей перед баром на краю тротуара. Она не из тех, кто плачет, хоть от ярости, хоть от неудач, но увидев ее там с опущенными плечами и подбородком на ладонях, я понял, что это один из тех редких случаев.
— Слушай, ты ведь действительно очень тяжело воспринимаешь это, не так ли? — как можно мягче спросил я.
Она оглянулась.
— Просто дело в том… а, ничего! Хорек прав, и ты тоже. Я металась, как слон в посудной лавке, и достигла этим только того, что даже друзья не помогают мне. Если я не сумею провернуть даже простого взыскания долга, Банни никогда не позволит мне забыть такого факта.
Присев рядом с ней, я успокаивающе положил ей руку на плечи.
— По-моему, тут и состоит твоя проблема, сестричка. Ты так упорно стараешься поставить рекорд скорости для произведения впечатления на Банни, что слишком торопишь события… даже для себя. А теперь я предлагаю нам удалиться куда-нибудь и немножко подумать, хммм? Забудь о быстром выполнении задания и просто сосредоточься.
Мой совет чуть подбодрил ее, и она даже сумела слабо улыбнуться.
— Ладно, — согласилась она. — Хотя я по-прежнему хочу управиться самостоятельно, полагаю, нет ничего плохого в использовании тебя в качестве консультанта, раз уж ты здесь. Чего мне действительно хочется сейчас, так это выпить чего-нибудь покрепче для успокоения. Ты не заметил рядом с «Условным сроком» какое-нибудь местечко, где мы могли бы…
— Не хотите ли стакан соку?
Мы подняли головы и увидели улыбающегося нам старикана на велолотке. Какой-то миг я боялся, что Тананда окрысится на него, но она подарила ему усмешку, куда более искреннюю, чем ее прежняя улыбка.
— Спасибо, но я думала про нечто покрепче. И раз уж мы говорим на тему благодарности… я ценю сведения, предоставленные вами раньше… во второй раз, то есть. Думаю, слишком поспешила, прежде чем вспомнила о своих манерах.
— Не стоит говорить об этом. Нынче почти все спешат. Я лично всегда считал, что нужно не торопиться и наслаждаться жизнью. У всех нас мало времени, и самое малое, что следует делать, так смаковать то время, какое у нас есть.
Тананда улыбнулась ему с искренней теплотой, а не обычным симулированным жаром.
— Хороший совет, — согласилась она. — Постараюсь запомнить его. Пошли, Корреш. Нам нужно кое-что обдумать… то есть, обдумать медленно и тщательно.
— Только крикните, если я смогу чем-нибудь помочь.
— Спасибо, нам нужен кто-нибудь, способный свести нас с господином Хусом. Вы, случайно, не знаете, где мы можем его найти?
— О, это легко.
— Да?
По-моему, мы произнесли это одновременно. Это оказалось своего рода сюрпризом.
— Разумеется. Только встаньте, моргните три раза, и он будет тут как тут.
Мне это показалось немножко глупым, и я начал сомневаться в нормальности старикана. Однако, сестричка приняла его всерьез. Она в мгновение ока очутилась на ногах, бешено мигая.
— Ну? — огляделась она кругом.
— Рад с вами познакомиться, барышня. Меня зовут Хус. А вас?
Мы вытаращились на него, разинув рты… в тот момент это казалось вполне логичным поступком.
— Вы?! — сумела, наконец, выдавить из себя Тананда. — Почему же вы не сказали об этом раньше?
— До той минуты я не знал, что вы искали именно меня.
Это было не мое дело, но мне требовалось спросить.
— Просто из любопытства, а зачем сестричке нужно было три раза моргнуть?
Сказав, я сообразил, что забыл применять речевые обороты Большого Грызя. Хус, казалось, не заметил этого.
— Вообще-то не нужно. Просто вы так упорно старались меня найти, что я думал, мне следует малость подбросить чего-нибудь, чтобы наша встреча не оказалась слишком заурядной. Итак, что я могу для вас сделать?
В глазах старикана блеснуло озорство, убедившее меня, что он не такой глупый, каким хотел бы казаться людям. Тананда, однако, упустила это, так как возилась, извлекая из туники мятый лист бумаги.
— Господин Хус, — живо обратилась она. — Я здесь представляю клиента, утверждающего, что вы должны ему деньги по этому старому счету. И хотела бы знать, когда он может ожидать уплаты, а может, вы желаете установить график регулярных выплат?
Хус взял у нее бумагу и небрежно изучил ее.
— Ну, будь я… я мог бы поклясться, что выписал ему чек по этому счету на следующий же день.
— Он говорил что-то о том, что чек вернули, — допустила Тананда.
— Должно быть, продержал его у себя, пока я не закрыл банковский счет. Проклятье! Я думал, у меня все улажено.
— Вы закрыли счет в банке?
Хус подмигнул ей.
— Нет, я закрыл банк. Это было, когда я укреплял свои владения.
— О! Как я говорила, если бы вы хотели установить график выплат…
Он махнул ей, прося помолчать, и открыл верх тележки с лотком. С высоты своего роста я увидел, что дно ее заполнено золотыми монетами.
— Почему бы нам просто не урегулировать это сейчас же? — Предложил он. — У меня есть с собой немного наличных… понимаете? Холодных наличных. Давайте посмотрим, вам понадобится какой-то процент с этого…
— Господин Хус!
Обернувшись, мы увидели шагающего к нам директора банка.
— Я думал, мы договорились, что вы будете производить свои сделки через банк! Ношение наличных — это открытое приглашение для преступных элементов, помните?
— Что за шум здесь происходит? — Из двери позади нас появился Хорек. — На мой взгляд, это не похоже на дружескую болтовню!
Вокруг нас начала собираться толпа, так как сюда стекались прохожие и выходящие из своих торговых точек лавочники. Все они выглядели не особенно довольными… или дружелюбными.
— Знаю, сестричка, ты хочешь управиться с этим сама, — шепнул я. — Ты не будешь возражать, если я по крайней мере покажу клыки для оттеснения кое-кого из этого сброда? Мне тоже хочется выбраться отсюда живым.
— А ну, всем стоять!
Хус поднялся на сидение велолотка с поднятыми руками и сдерживал толпу.
— Барышня взыскивает долг по вполне законному счету. Вот и все. А теперь отчаливайте и возвращайтесь к прежним занятиям. Неужели человеку нельзя заняться небольшим делом в частном порядке?
Это, кажется, утихомирило большинство зевак, и они начали мало-помалу расходиться. Хорек и директор банка не шелохнулись.
— Дайте мне посмотреть этот счет, — потребовал директор. — Вы помните, как сделали этот долг, господин Хус?
— Да, помню, как сделал этот долг, господин директор, — передразнил директора Хус. — А теперь, если вы не возражаете, я просто выплачу его и делу конец.
— Ну, это не по правилам. Не понимаю, почему они не обратились по обычным каналам и не предъявили свой счет в банке.
— Мы заходили в банк, — огрызнулась Тананда. — И не получили там ничего, кроме уклончивых ответов.
Директор пригляделся к ней.
— О, да. Я помню, — протянул он. — Вот только не припомню, чтобы вы что-то говорили о подаче требования на выплату долга. Хотя что-то упоминали насчет ограбления банка. Не так ли?
— Ты чуточку поторопилась там, сестричка, — мягко упрекнул я ее.
— Тананда, ты хочешь сказать, что действуешь по закону? — встрял в разговор Хорек. — Так почему же ты не сказала этого сразу?
— Сказала! Что здесь, собственно происходит, Хорек?
— Господин Хус — человек очень богатый, — сказал вместо него директор банка. — А также очень щедрый… иногда слишком щедрый в ущерб собственному благу.
— Деньги-то мои, не так ли? — отпарировал Хус. — Так на чем мы остановились? Ах, да.
Он принялся сыпать в бумажный пакет пригоршни монет.
—… Мы говорили о процентах по этому счету. Какая, по-вашему, сумма компенсирует хлопоты, вызванные моей несвоевременной уплатой?
— Понятно, что мы имеем в виду? — указал Хорек. — Господин Хус, любой положенный процент следовало установить во время дачи в долг. Выплачивать больше — значит отдавать свои деньги.
Директор банка слабо попробовал понимающе улыбнуться нам.
— Как видите, многие из нас в этом измерении обязаны своим благосостоянием господину Хусу, и мы взяли на себя его защиту от ненужных расходов… не говоря уж, от стремящихся злоупотреблять его щедростью.
— После того, как сами пожали плоды этой щедрости, — невинно добавил я.
Это вызвало у Хуса тихий смешок.
— Совершенно верно, Большой Парень, — согласился он. — Но не надо судить об этих ребятах слишком сурово. Никто не сравнится в честности с перековавшимся преступником. Хотите, я расскажу вам, чем занимался директор до того, как я внес за него денежный залог?
— Я бы предпочел, чтобы вы этого не делали, — воспротивился директор, но в голос его закралась нотка мольбы.
Я снова увидел озорной блеск в глазах старикана и обнаружил, что в первый раз гадаю, а кто же в действительности слепил чернуху на Хорька как раз перед тем, как тот решил перековаться. По-моему, сестричка тоже уловила это.
